«Местные бюджеты готовы финансировать вскрытия, но никак не готовы финансировать диагностику»

23 ноября 2015 года, 14:19

Развитие медицинской науки уже ныне дает шанс на излечение многим онкологическим больным, однако воспользоваться этим шансом могут лишь единицы. Академик РАЕН, профессор, зав. лабораторией иммуноморфологии ГУЗ Ростовской области «Патолого-анатомическое бюро» Александр Мационис рассказал «МедНовостям», отчего, несмотря на успехи в морфологической диагностике и возможности таргетной терапии рака легкого, в России выявляется лишь 2% больных, у которых может быть эффективно применена эта терапия. 

В течение весьма многих лет рак легких считался абсолютно бесперспективным для лечения заболеванием. Хирургическое вмешательство было возможно лишь на очень ранних стадиях, которые практически вовек не диагностировались – тот рак легкого, какой мы видели на рентгеновских снимках, отжил уже больше 70% своей жизни. Долгое пора были малоэффективны и схемы химиотерапевтического лечения.

Академик РАЕН Александр Мациониc.

Ситуация изменилась в 70-х годах прошлого века, когда были открыты целенаправленно действующие на опухолевые клетки таргетные препараты, и резко возросла роль морфологической службы в диагностике. Потому что ныне сказать «рак», значит, ничего не произнести – нужно абсолютно точно установить, что представляет из себя эта опухоль. В течение нескольких лет была проведена большая образовательная программа по современной морфологической диагностике рака легкого. Мы проехали с обучающим циклом практически все регионы страны. И ныне наши патологоанатомы умеют это мастерить, благодаря чему почти 30% пациентов, у которых морфологическими методами был верифицирован рак легких, можно подогнуть наиболее эффективную химеотерапию. Однако, увы, государство не заинтересовано в современной морфологической диагностике.

«Нет диагностики – не надобно назначать дорогостоящие препараты»

Главная проблема заключается в том, что морфологическая диагностика в России проводится итого у 10-16%  пациентов с раком легкого. Отчего эта проблема существует? Во-первых, я не уверен в том, что страна готово обеспечить пациентов необходимыми препаратами. А дудки правильной диагностики – нет и необходимости назначения дорогостоящих таргетных препаратов. Вот посчитайте: можно избавить 30% от всех больных раком легкого, морфологической диагностике подвергается лишь 10-16%, в итоге выявляются лишь 2% больных, для которых может быть применена таргетная терапия.

Однако стопроцентной обеспеченности таргетными препаратами дудки даже для них. А значит, дудки и шансов на жизнь. Мы понимаем, что в условиях кризиса у государства дудки денег, но сделайте акциз на сигареты целевым и направьте эти денежки на диагностику и лечение пациентов с раком легких! Страна, зарабатывая огромные деньги на торговле табаком, не готово платить за лечение курильщиков.

Во-вторых, министерство здравоохранения РФ в течение последних 30 лет блокирует все попытки повергнуть нормативную базу по прижизненной морфологической диагностике в соответствии с реалиями сегодняшнего дня. Это значит, что с точки зрения Минздрава, дудки таких методов исследования, будто молекулярная генетика, иммуногистохимия, электронная микроскопия. А если таких исследований дудки, то они и не финансируются.

«Это китайские запчасти, которые собираются на коленке»

При этом Минпромторг России занят ура-патриотическими рапортами и бесконечными законопроектами о том, будто мы обойдемся без современной импортной техники. Немного того, что не существует нормативной базы для развития службы. Этак еще и не будет оборудования. Ввоз чрезвычайно сложной морфологической аппаратуры ограничивается на том основании, что у нас существует собственное производство. Мы знаем об этой фирме, которая теоретически зарегистрировала оборудование, которое производится в России. Однако это китайские запчасти, которые собираются на коленке. И это практически одна фирма. А по ценам, отнюдь не намного дешевле, чем зарубежные аппараты лучших мировых производителей.

Ныне государство никоим образом не финансирует морфологическую диагностику онкологических заболеваний. Молекулярная генетика, иммуногистохимия – это исследования, возможности для проведения которых кушать только у очень крупных учреждений патологоанатомической службы. Таких будто патологоанатомические бюро, финансируемые за счет бюджетов территорий. Однако местные бюджеты готовы финансировать вскрытия, и никак не готовы финансировать диагностику. Диагностика находится в структуре расходов территориальных фондов ОМС. Однако эти фонды не желают заключать договоры с учреждениями патологоанатомической службы, чтоб оплачивать эти исследования.

«Даже врачи вынуждены скидываться, чтоб помочь больным»

И поэтому финансирование практически всех таких дорогостоящих и технологических сложных молекулярно-генетических, электронных, и иммуногистохимических исследований переложено на рамена больных – хорошо, что такие услуги сейчас стали предоставляться хотя бы платно. Однако, заметьте, это люди со злокачественными опухолями, в том числе и ребята. У них нет денег. Большую доля диагностики, которая все-таки проводится в России, спонсируют общественные организации. В частности, общественными организациями была создана система, позволяющая коротать молекулярно-генетическую диагностику для выявления генетических перестроек, существующих у части пациентов с аденокарценомой легких. Эта программа называется «Cancergenome», и она бесплатна для пациентов.

Антигуманное касательство государства к людям, страдающим онкологическими заболеваниями, основная вина того, что  при тех возможностях, которые появились в современной медицине за последние годы, в нашей стране они по-настоящему не реализуются. Когда я вижу в интернете, что пишут о тяжелом положении, в котором оказываются больные люд, я абсолютно точно знаю, что пишут правду. Разумеется, это абсурдно, будучи самому врачом, перечислять любой раз какие-то денежки в благотворительные фонды. Но лечение так дорого и государство настолько устраняется от этого, что конечно, даже врачи сами вынуждены скидываться, чтоб помочь больным. 

И не лишь это. Я не знаю, может в пределах МКАД и решены все вопросы с паллиативной помощью пациентам, которым мы не можем реально поддержать, но обязаны обеспечить достойный уход. Однако, по крайней мере, в Южном и Северо-Кавказском округе обезболивающие препараты все этак же малодоступны для пациентов.